Дары Денге.
Я еще была еще в госпитале с лихорадкой, когда у меня появились проблемы со зрением. Смотрю на предметы, а они исчезают.
В один день мне стало полегче, и я наконец, взяла альбом для рисования. Я уже тогда плохо видела, но мне захотелось изобразить что-нибудь. Например, облако.
Я провела пальцами по бумаге. Этот шуршащий звук! А потом карандашом... И заплакала.
Потому что вот оно.
Потому что правда в том, что НИЧТО, ничто, ничто не вызывает у меня таких мурашек, волн кайфа по всему телу, такой радости, как рисование.
Очередное осознание, что всю мою жизнь я могла заниматься этим, а занималась херней. Занималась теми делами, которые могли дать мне признание, статус, благодарность, оправдание моему существованию... Которыми можно было похвастаться...Но все это херня, и нет тут другого слова. Потому что ничто не сравнится с моментом, когда я открываю банку яркого синего и меня мурашит просто от того, что я ВИЖУ ЦВЕТ. Просто от того, что я веду кистью по холсту. Просто от того, что я в и ж у. Это и есть чистая правда. Ум мне говорит : да ты че? И кем ты будешь?
И я шлю его на хрен, потому что, ну правда. Разве меня волнует, кем я буду в тот момент, когда на холст льется этот солнечный желтый? Когда шуршит карандаш? Когда бумага пахнет так вкусно, когда я выбираю кисточки в магазине, и просто глажу их, потому что они пушистые?
Чей это голос в моей голове рассказывает мне о важности и необходимости тех дел, которые нужно поставить перед рисованием, на первое место?
Какие дела становятся важнее того, что я люблю? А значит важнее меня самой, моей сердцевины?
И понимаете, в чем ирония? Все эти слезы и осознания до сих пор не вернули мне мое зрение. Я не вижу, что я рисую. Я хожу по врачам уже неделю и спотыкаюсь по пути. Потому что все рябит, как в плохом телевизоре.
Я плавала в своих мыслительных разборках так долго, и они мне казались такими важными, что часто, да, я замечала красоту, но быстренько так, между делом.
А на самом деле, для меня естественное состояние - впитывать это все. Смотреть на блики. На горизонт. На птиц и бабочек, на зелень. Так долго, как это потребуется.
И я всегда была такой.
Я помню, как мы с мамой катались на лыжах, когда я была маленькой. Мама любит спорт и быстроту. А у меня вся эта скорость будто отбирала что-то важное. Потому что на самом деле я хотела остановиться и смотреть на тяжелые еловые лапы под снегом. Просто смотреть. Не бежать. "Тормозить".
Я перечитывала дневники, которые писала лет в 14. И там красной нитью примерно следующее: " Когда же я возьмусь за ум?! Надо делать химию/физику/математику, а я опять НИЧЕГО не сделала... Вместо этого расписала джинсы акриловой краской... Оля, скока можно?!".
Надо мной дамокловым мечом висели дурацкие, неинтересные занятия, от которых меня тошнило. А единственное, что меня радовало, я обвиняла, потому что не считала это важным и стоящим. Взрослые говорили мне, что важно, и я покупалась на это. Уроки это важно. Шевелить телом и быстрей-быстрей -это важно. А сидеть втыкать в одну точку или расписывать акрилом очередную досочку - это бесполезно.
Очень много эмоций поднимается у меня сейчас. Я благодарю за то, что осознания приходят не в 70, когда уже руки трясутся, а сейчас, когда я могу что-то изменить.
Только бы вернулось зрение.
А пока я учусь видеть иначе. Рисовать иначе.
И мне хочется орать просто сейчас:. Люди!! Выбирайте то, что любите. То, от чего вас мурашит. Где вас прет сам процесс.
Что бы это ни было. И Давайте своим детям выбирать то, что они любят! Замечайте это, пожалуйста. За всеми этими необходимыми уроками и псевдоважными занятиями, которые только давят чувством вины и никчемности. Я думаю о своих знакомых детях, в которых я вижу естественную тягу совсем не к тем занятиям, которые "надо".
И снова обнимаю свою внутреннюю маленькую девочку, которая только к 32 обрела голос сказать себе самой: Херня все то, что я себе придумала. Херня все то, что я выбирала, чтобы доказывать что-то кому то.
Видеть. Рисовать. Лить краску. Вот оно, мое.
Пусть только зрение вернется, уж я тогда порисую!
